Война. Утром 24-го июня 1941 года. Подвиг танкистов.

Общение на любые темы. Все кроме политики.
Ответить
Аватара пользователя
Victor
старший лейтенант TopA
старший лейтенант TopA
Сообщения: 107
Зарегистрирован: 17 ноя 2008, 10:17
Откуда: Москва и около

Война. Утром 24-го июня 1941 года. Подвиг танкистов.

Сообщение Victor »

Этот боевой эпизод — один из самых поразительных не только для первых дней Великой Отечественной, но, возможно, для всей войны в целом. Правда, сколько таких эпизодов остались вообще неизвестными?
***
Каким образом единственный КВ-1 оказался утром 24 июня в тылу группы Рауса — непонятно. Не исключено, что он просто заблудился. Тем не менее, в итоге танк перекрыл единственную дорогу, ведущую из тыла к позициям группы. Прибалтийская лесисто-болотистая местность отличалась тем, что без дорог по ней могла двигаться только гусеничная техника, да и то с трудом. А тыловое снабжение обеспечивалось обычными автомобилями, гусениц не имевшими.
КВ расстрелял и раздавил колонну из 12 грузовиков со снабжением, которая шла к немцам из Расейняя. Теперь группа Рауса не могла получать ГСМ, продукты и боеприпасы. Она не могла эвакуировать раненых, которые начали умирать. Попытки объехать танк по пересеченной местности оказались безрезультатными, грузовики вязли в болоте. Полковник Раус отдал приказ уничтожить танк командиру батареи 50-миллиметровых противотанковых пушек Pak38.
Артиллеристы несколько часов на руках подтаскивали пушки через лес, подбираясь к КВ как можно ближе. Танк неподвижно стоял посреди дороги, некоторым немцам даже показалось, что экипаж его бросил. Они ошиблись.
Батарея наконец-то была развернута всего в 600 метрах от танка и дала первый залп. Дистанция была «пистолетная», промах невозможен. Все четыре снаряда попали в танк, не дав, однако, никакого видимого эффекта. Батарея дала второй залп. Еще четыре попадания, опять никакого результата.
После этого башня КВ развернулась в сторону батареи. Четыре выстрела 76-миллиметровой пушки КВ уничтожили немецкие пушки и большую часть их расчетов.
Пришлось вспомнить о 88-миллиметровой зенитке. Вечером 24 июня Раус отнял одну такую пушку у изнемогавшего от советских атак Зекендорфа. Немцы стали осторожно подтаскивать зенитку к танку, маскируясь за ранее сожженными им своими грузовиками. Этот увлекательный процесс занял еще несколько часов. Наконец расчет выбрался на опушку леса всего в 500 метрах от танка, башня которого была развернута в противоположную сторону. Немцы, уверенные, что танкисты их не видят, начали готовить зенитку к стрельбе.
Танкисты, оказывается, видели все. И с поразительным хладнокровием подпускали противника как можно ближе. Когда артиллеристы начали наводить орудие на танк, башня КВ развернулась и танк выстрелил. Обломки зенитки свалились в канаву, большая часть расчета погибла. Немцы впали в транс. Проблема оказалась гораздо более серьезной, чем можно было ожидать вначале.
Ночью на битву с танком отправились 12 немецких саперов с задачей незаметно подобраться к КВ и заложить под него заряды. Им удалось это сделать, поскольку экипаж танка, видимо, уснул. Заряды были установлены на гусенице и на борту танка и успешно подорваны. Гусеницу частично перебить удалось, но танк и так никуда уезжать не собирался. Броню танка немцы в очередной раз пробить не сумели. После подрыва зарядов КВ открыл пулеметный огонь. Потеряв одного человека, группа саперов вернулась назад. Впрочем, потерявшийся сапер вскоре нашелся. Проявив несомненный героизм, он пересидел взрывы рядом с танком, убедился, что танк практически не пострадал, подвесил еще один заряд к пушке КВ и сумел его подорвать и уйти. Тем не менее, это тоже не помогло.
Эпопея продолжалась уже сутки. Подавив свою танкистскую гордость, полковник Раус обратился к люфтваффе с просьбой прислать эскадрилью пикировщиков Ju-87. Узнав, что надо уничтожить один-единственный не­подвижный танк в немецком тылу, в то время как авиация остро требовалась на передовой, летчики ответили Раусу не вполне цензурно.
Ситуация становилась запредельной. Из-за одного русского танка вся дивизия не могла выполнять поставленную задачу. Уничтожить КВ требовалось теперь любой ценой. Кроме 88-миллиметровых зениток средств для решения проблемы не было, но надо было обеспечить им возможность выстрелить. Пришлось подставить под огонь КВ целый батальон PzKw-35t.
Построенные братьями славянами танки не имели никаких шансов пробить выстрелами своих 37-миллиметровых пушек броню КВ, но маневренность и скорость у них были отличные. Они атаковали советский танк с трех сторон, маневрируя среди деревьев. Наших танкистов охватил азарт. Подбили ли они немецкие танки и если да, то сколько, — история умалчивает. Но немцы добились главного: сумели незаметно подтащить к месту боя Flak18. Расчет зенитки поджег КВ первыми двумя выстрелами, а затем сделал еще пять выстрелов — так хотелось уничтожить монстра, создавшего такие огромные проблемы.
Немецкие солдаты окружили танк, желая убедиться, что противник наконец побежден. Они обнаружили, что лишь два 88-миллиметровых снаряда пробили броню, остальные оставили только вмятины. Неожиданно башня КВ снова начала двигаться (как выяснилось, танкисты были ранены, но еще живы). Немцы в ужасе стали разбегаться, но один, вскочив на броню, бросил гранату в пробоину. Эта граната и поставила точку в двухдневном бою. Потрясенные немцы похоронили экипаж с положенными воинскими почестями.
Этот эпизод описан не штатными коммунистическими пропагандистами, а самим Эрхардом Раусом. Раус затем всю войну отвоевал на Восточном фронте, пройдя Москву, Сталинград и Курск, и закончил ее в должности командующего 3-й танковой армией и в звании генерал-полковника. Из 427 страниц его мемуаров, непосредственно описывающих боевые действия, 12 посвящены двухдневному бою с единственным русским танком у Расейняя. Рауса явно потряс этот танк. Поэтому причин для недоверия нет. Советская историография обошла данный эпизод вниманием. Более того, поскольку впервые в отечественной печати он был упомянут Суворовым-Резуном, некоторые «патриоты» стали «разоблачать» подвиг. В смысле — не подвиг это, а так себе.
КВ, экипаж которого составляет 4 человека, «обменял» себя на 12 грузовиков, 4 противотанковые пушки, 1 зенитное орудие, возможно, на несколько танков, а также на несколько десятков убитых и умерших от ран немцев. Это само по себе выдающийся результат, учитывая тот факт, что до 1945 года в подавляющем большинстве даже победных боев наши потери оказывались выше немецких. Но это только прямые потери немцев. Косвенные — потери группы Зекендорфа, которая, отражая советский удар, не могла получить помощь.
tank-kb-1.jpg
tank-kb-1.jpg (80.9 КБ) 10446 просмотров
Аватара пользователя
Victor
старший лейтенант TopA
старший лейтенант TopA
Сообщения: 107
Зарегистрирован: 17 ноя 2008, 10:17
Откуда: Москва и около

Сообщение Victor »

А это легкий танк PzKw35-t из группы Рауса. На начало войны один из лучших легких танков. Но наши танки их могли просто банально давить. В смысле буквально давить, особенно КВ.
PzKw35-t.jpg
PzKw35-t.jpg (55.53 КБ) 9881 просмотр
Как все начиналось:

6-я танковая дивизия вермахта входила в состав 41-го танкового корпуса. Вместе с 56-м танковым корпусом он составлял 4-ю танковую группу — главную ударную силу группы армий «Север», в задачу которой входили захват Прибалтики, взятие Ленинграда и соединение с финнами. 6-й дивизией командовал генерал-майор Франц Ландграф. Она была вооружена в основном танками чехословацкого производства PzKw-35t — легкими, с тонкой броней, но обладавшими высокой маневренностью и проходимостью. Было некоторое количество более мощных PzKw-III и PzKw-IV. Перед началом наступления дивизия была разделена на две тактические группы. Более мощной командовал полковник Эрхард Раус, более слабой— подполковник Эрих фон Зекендорф.
В первые два дня войны наступление дивизии шло успешно. К вечеру 23 июня дивизия захватила литовский город Расейняй и форсировала реку Дубисса. Поставленные перед дивизией задачи были выполнены, но немцев, уже имевших опыт кампаний на западе, неприятно поразило упорное сопротивление советских войск. Одно из подразделений группы Рауса попало под огонь снайперов, занимавших позиции на фруктовых деревьях, росших на лугу. Снайперы убили нескольких немецких офицеров, задержали наступление немецких подразделений почти на час, не дав им возможности быстро окружить советские части. Снайперы были заведомо обречены, поскольку оказались внутри расположения немецких войск. Но они выполняли задачу до конца. На западе ничего подобного немцы не встречали.
Каким образом единственный КВ-1 оказался утром 24 июня в тылу группы Рауса — непонятно. Не исключено, что он просто заблудился. Тем не менее, в итоге танк перекрыл единственную дорогу, ведущую из тыла к позициям группы...
***
(далее см. выше)
***
...Однако, пожалуй, важнее прямых и косвенных потерь людей и техники стала потеря немцами времени. Вермахт 22 июня 1941 года на всем Восточном фронте имел всего 17 танковых дивизий, в том числе в 4-й танковой группе — 4 танковые дивизии. Одну из них и держал в одиночку КВ. Причем 25 июня 6-я дивизия не могла наступать исключительно по причине наличия в ее тылу единственного танка. Один день промедления одной дивизии — очень много в условиях, когда немецкие танковые группы наступали в высоком темпе, разрывая оборону РККА и устраивая ей множество «котлов». Вермахт ведь фактически выполнил задачу, поставленную «Барбароссой», почти полностью уничтожив ту Красную армию, которая противостояла ему летом 41-го. Но из-за таких «казусов», как непредвиденный танк на дороге, сделал это гораздо медленнее и с гораздо большими потерями, чем планировалось. И нарвался в конце концов на непроходимую грязь русской осени, смертельные морозы русской зимы и сибирские дивизии под Москвой. После чего война перешла в безнадежную для немцев затяжную стадию.
И все же самое удивительное в этом бою — поведение четырех танкистов, имен которых мы не знаем и не узнаем никогда. Они создали немцам больше проблем, чем вся 2-я танковая дивизия, к которой, видимо, КВ и принадлежал. Если дивизия задержала немецкое наступление на один день, то единственный танк — на два. Недаром Раусу пришлось отнимать зенитки у Зекендорфа, хотя, казалось бы, должно было быть наоборот.
Практически невозможно предположить, что танкисты имели специальное задание перекрыть единственный путь снабжения группы Рауса. Разведка у нас в тот момент просто отсутствовала. Значит, танк оказался на дороге случайно. Командир танка сам понял, какую важнейшую позицию он занял. И сознательно стал ее удерживать. Вряд ли стояние танка на одном месте можно трактовать как отсутствие инициативы, слишком умело действовал экипаж. Наоборот, стояние и было инициативой.
Безвылазно просидеть в тесной железной коробке два дня, причем в июньскую жару, — само по себе пытка. Если эта коробка к тому же окружена противником, цель которого — уничтожить танк вместе с экипажем (вдобавок танк — не одна из целей врага, как в «нормальном» бою, а единственная цель), для экипажа это уже совершенно невероятное физическое и психологическое напряжение. Причем почти все это время танкисты провели не в бою, а в ожидании боя, что в моральном плане несравненно тяжелее.
Все пять боевых эпизодов — разгром колонны грузовиков, уничтожение противотанковой батареи, уничтожение зенитки, стрельба по саперам, последний бой с танками — суммарно вряд ли заняли даже час. Остальное время экипаж КВ гадал, с какой стороны и в какой форме их будут уничтожать в следующий раз. Особенно показателен бой с зениткой. Танкисты сознательно медлили, пока немцы не установили пушку и не начали готовиться к стрельбе, — чтобы самим выстрелить наверняка и кончить дело одним снарядом. Попробуйте хотя бы примерно представить себе такое ожидание.
Более того, если в первый день экипаж КВ еще мог надеяться на приход своих, то на второй, когда свои не пришли и даже шум боя у Расейняя затих, стало яснее ясного: железная коробка, в которой они жарятся второй день, достаточно скоро превратится в их общий гроб. Они приняли это как данность и продолжали воевать.

militaryhistory
Аватара пользователя
DimaU
старший лейтенант TopA
старший лейтенант TopA
Сообщения: 80
Зарегистрирован: 12 сен 2008, 08:18
Откуда: Москва, Таганка
Контактная информация:

Интересный проект

Сообщение DimaU »

Интерактивная карта-ролик в которой показывается и рассказывается весь ход Второй Мировой.
Восточный фронт, конечно. Кинохроника, фотографии, интервью с ветеранами, немного текста.
Достаточно легко и познавательно.
Смотреть здесь - Интерактивная карта
Аватара пользователя
Victor
старший лейтенант TopA
старший лейтенант TopA
Сообщения: 107
Зарегистрирован: 17 ноя 2008, 10:17
Откуда: Москва и около

Re: Война. Утром 24-го июня 1941 года. Подвиг танкистов.

Сообщение Victor »

В качестве послесловия...

ТАНКОВЫЙ РЕЙД ДЕДА МАКСИМА. Правдивая история недавнего времени
Дед Максим старался защитить музей Победы как мог, ходил к городским властям, обивал пороги, но все тщетно. Однажды ему стало известно, что стоявший на постаменте танк Т-34 собираются перегнать на металлолом. Это стало последней каплей, и Максим Егорович решился на отчаянный шаг. Так как власти Украины были не на его стороне, он решил действовать самостоятельно и вспомнить фронтовую молодость.
t-34-02.jpg
t-34-02.jpg (17.91 КБ) 9742 просмотра
История эта – одновременно и веселая и грустная, случилась в 1990-х годах. Начиналось все в небольшом поселке Старочернецк, что живописно раскинулся в нынешней Закарпатской области. Поселок этот в разгар девяностых годов не был ничем примечателен, ну разве что своей покосившейся церковью времен Речи Посполитой и маленьким музеем Победы. Музей был создан в поселке по инициативе ветеранов в 1973 году. В небольшом помещении разместили разные виды стрелкового оружия того времени, обмундирование и, конечно, множество плакатов. Но настоящей гордостью музея стал танк Т-34, который пригнали сюда в конце семидесятых. Танк был примечателен тем, что состоял на вооружение округа и ходил своим ходом. Но с тех пор, как машину поставили на постамент, она больше не ездила. Каждый день победы Максим Егорович – бывший танкист, прошедший со своим экипажем во время войны всю Европу, одевал ордена и рассказывал школьникам о героическом прошлом и об особенностях танковых сражений тех лет. Дед Максим, как называли его в округе, относился к музею с особенной любовью – не только как к мемориальному объекту, но и как к памяти о своей молодости, о боевых товарищах.
Но в начале девяностых Украине стало не до музеев. Платить за электроэнергию стало дорого, да и частные предприниматели выкупали земли и предприятия под казино, рестораны и другие нужды «лихого» времени. Для музея Победы тоже настали не лучшие времена. Сначала потребовали, чтобы музей из своих средств оплачивал электроэнергию и расходы, а затем и вовсе попросили сотрудников помещение освободить. В помещении музея должен был быть построен салон красоты и бутик.
Конечно, многие протестовали и требовали оставить музей в покое, но куда там, не те были времена. Дед Максим старался защитить музей как мог, ходил к городским властям, обивал пороги, но все тщетно. В один прекрасный день к дедушке пришли ребята в кожаных куртках и попросили успокоиться, намекнув на возможное ухудшение здоровья ветерана – в том в случае, если он не прекратит свою борьбу за музей.
Впервые в жизни дед Максим собрался сдаться, но в один из дней ему стало известно, что Т-34 собираются перегнать на металлолом. Это стало последней каплей, и Максим Егорович решился на отчаянный шаг. Так как власти Украины были не на его стороне, ветеран решился действовать самостоятельно и вспомнить фронтовую молодость.
Неожиданно для всех дед Максим пришел к музею с группой земляков, которые с помощью двух КАМАЗов на тросах стащили танк с постамента. Власти лишь порадовались, что дедушка наконец-то повел себя «конструктивно». Но в следующую ночь Максим Егорович с друзьями заправили танк соляркой и прогрели двигатель. Ранним утром ветеран, попрощавшись с близкими и друзьями, умчался на запад.
Надо ли говорить, что удивлению водителей, которые ехали в то утро по трассе, не было предела. Грохоча по асфальту, на запад мчался Т-34. До границы было всего 15 километров. Дед Максим рассчитывал, что там ему удастся спасти танк от распила, а если не получится, то хотя бы дать последний бой. Да и потом дед Максим давно мечтал съездить за границу, но пенсия не позволяла осуществить задуманное.
Гаишники, увидевшие едущий по шоссе танк, среагировали быстро, и примерно через полчаса езды у деда на хвосте был конвой из пяти машин с мигалками. Но танкист и тут не растерялся, залез в башню и повернул ее дулом назад. Есть в танке снаряды или нет, гаишники узнавать не стали, а сразу дали по тормозам. Это замешательство помогло старому танкисту выиграть время, он свернул в поле, понимая, что бездорожье даст ему преимущество, и помчался вперед. Он ехал быстро, остановившись лишь один раз, чтобы вылить ведро холодной воды в нагревшийся двигатель.
То ли украинские пограничники и милиция не успели среагировать на неожиданное правонарушение, то ли дедушка выбрал верный маршрут, но до границы он доехал без приключений. Форсировал ручей и помчался дальше. Конечно, на той стороне заметили танк, и по всем правилам инструкции встретили его как боевую машину двумя патрульными машинами и предупредительными выстрелами из автомата. Но дедушка был очень зол на всех тех, кто пытался закрыть музей Победы и распилить танк. Потому, вжав третью скорость, он протаранил румынскую патрульную машину и помчался дальше.
Румынская пресса узнала об этом быстро, узнали и о причинах, которые толкнули деда на этот отчаянный шаг, быстрее, чем дедушкин танк прошагал еще двадцать километров румынской территории на почти спекшемся двигателе. Танк сопровождал вертолет, ехали за ним военные, но никто не стрелял и даже не требовал остановиться. В Румынии по радио наперебой рассказывали о том, по какому шоссе едет отважный танкист. Уставший дедушка был крайне изумлен, когда услышал, как проезжающие мимо машины поддерживают его сигналами. Так он и ехал, пока не кончилась солярка. Танковый рейд дедушки закончился близ города Борса, который в начале 44-года он штурмовал в составе частей Красной Армии. Встречали дедушку множество зевак, пресса и мэр города. Он ждал, что его арестуют, но этого не случилось. Мэр города пожал ему руку, люди, собравшиеся вокруг танка, аплодировали и кричали браво. Даже водители, которые в это время стояли и не могли проехать из-за образовавшейся на трассе пробки, не возмущались, а приветливо сигналили танку. В тот же день дедушку показали по румынскому телевидению, где он рассказал о судьбе, постигшей музей Победы, и о том, как он решился на столь отчаянный шаг.
Дальнейшее развитие событий дедушку изумило до крайности. Румыны смазали детали, залили полный бак танку и попросили проехать до самого Бухареста. В течение его рейда с ним ехали и румынские журналисты, которые делали серию репортажей о боевом танкисте. Параллельно они записывали и рассказы дедушки Максима о той войне, о тех годах, когда он впервые проехал по дорогам Румынии на танке Т-34. Дедушке предложили контракт, согласно которому он должен был бы проехать через всю страну, и так далее до самого Берлина. Конечно, если бы дед Максим согласился, это было бы самое необычное шоу в истории телевидения, но этого не случилось. Максим Егорович отказался – ведь его целью было не развлечение публики, а спасение боевой машины, ставшей для него символом памяти о войне. А задачу свою он и так выполнил: Т-34 стал в Румынии туристической достопримечательностью, сдавать его на металлолом больше никто не собирался.

win.ru

Хотя, судя по комментам, это больше сказка?..
Ответить

Вернуться в «Беседка»